Валерий МАЛИНОВСКИЙ
ЗОЛОТЫЕ НИТИ
Камчатка… Ключи…
Что знаю о своей родине? Мало, отрывочно.
Мне шёл девятый год, когда семья в июле 1960-го уехала из Ключей. С той поры только однажды виделся с родным краем.
Время, вытесняя штрихи посёлка из памяти, всё больше затеняло его лицо. Лишь упрямые черты держались цепко: заядлая курильщица Ключевская сопка, взорвавшийся ни с того ни с сего весной 1956 года тихоня Безымянный да свирепые пурги, нагонявшие сугробы под крышу – злые демоны вселенского страха. Разлучившись на десятилетия, обратились они ангелами, нетленными приметами родины, сложившимися в неодолимую потребность…
Когда этой разлуке – долгой, мучительной и уже тревожной – исполнилось пятьдесят, я отсёк разом, по-живому, все дела и полетел на этот единственно дорогой юбилей – золотой, выстраданный, с букетом сверкающих вершин. «Не стучи… – уговаривал сердце над белыми гребнями океана, – это ещё не вулканы…»
В том, 2010-м, состоялось моё знакомство с Ключевской библиотекой.
Но первое свидание, накануне, – с пядью святой земли на Кирова, 165, где, кроме остатков нашего дома и семи тополей, посаженных отцом, ничего не сохранилось. С обветшалыми стенами, ровесниками-деревьями, зашелестевшими приветливо листьями и едва вместившимися в объятия, я, скинув рюкзак, общался до вечера – сквозь хрустальную пелену выкатившихся слёз.
Уголок детства…
«Здесь была калитка, – шептал он мне. Ты сидел у неё, пригревшись прохладным июньским днём, рисовал камушком на чёрном песке самолёт – уже вовсю шли разговоры об отъезде. Вот тут, посреди огорода, росла большая белая берёза. Под неё слетались вороны, ища поживы, отец стрелял их с чердака. Грядка земляники под окном – здесь… Тротуар – вот так, от порога к улице…»
Теперь только стены, только стены и тополя…
Я вырвал электрический ролик, сунул в карман. Ещё один – сестре. Щепотку земли не взял, не додумал…
На вулканостанции меня приютили. Плюхнулся на кровать, закрыл глаза.
Счастье.
Утреннее солнце запылало, едва обласкав белые розы вулканов, расшевелило мошек, комариков, мотыльков. Засверкала влажной зеленью молодая листва, защебетали пташки. Посёлок укрылся теплом. Шивелуч дремал. Ключевской, ухватившись дымком за синеву неба, молча разогревался. Лишь собаки бабы Кати, внучки Сталина, позвякивали цепочками – её дом, былинно огороженный «частоколом» лиственничных чурок, рядом, через парковую тропку.
Владивостокский журналист, в ту пору выпускавший литературную страницу в приморской краевой газете «Утро России», обойти библиотеку я не мог: искал камчатских поэтов, хоть как-то связанных с Приморьем, чтобы рассказать о них в «Приморской лире». Была и ещё причина, краеведческая: по ходу своего движения искал на камчатской земле следы Владимира Клавдиевича Арсеньева, выдающегося путешественника, исследователя Дальнего Востока России, побывавшего в Ключах летом 1918 года. Перед поездкой прочёл его камчатский дневник в архиве Общества изучения Амурского края. Арсеньев посетил школу на краю посёлка, вероятно, ту, где я учился. А во Владивостоке мы работали в одном здании. Оба – инспекторами по рыболовству. Но не только «рабочий» интерес привёл меня на Красноармейскую, 3. Хотелось увидеть родину своих пятидесятых. В старых газетах, книгах, альбомах могли сохраниться школьные фотографии – первый звонок, первая учительница, классная комната. Возможно, проживают в Ключах одноклассники. Но я никого не помню. И как, если не через библиотеку, их найти? А может, что-то узнаю и об отце. Он, директор универмага, руководил передовым коллективом, сотрудников поощряли, снимали на первомайских и ноябрьских демонстрациях. В семейном альбоме есть фотографии. Должны быть и в газетах.
Зал библиотеки пуст. Не иначе, короткое камчатское лето, переходящее без раскачки в зиму, погрузило людей в насущные заботы тёплых деньков. Лишь один человек за письменным столом оставался верным служителем книг. Как оказалось – их командир, директор библиотеки Зинаида Николаевна Елисеева.
Глянув поверх очков на остановившегося у порога человека, незнакомого, снаряжённого по-походному, зорко скользнувшего глазами по книжным полкам – явно попавшего туда, куда стремился, – приветливо улыбнулась.
– Проходите, проходите, – пригласила по-доброму. – Путешествуете? Что интересует?
– В Ключах родился… Из Владивостока прилетел…
Познакомились. Зинаида Николаевна с интересом выслушала мою «долгоиграющую» историю, усадила за чай с печеньем и конфетами.
– Где остановились?
– У вулканологов. Вчера на улице встретились, разговорились. Я сказал, что отец дружил с Пийпом. Они пригласили в свою гостиницу. Там парк, зелень кругом. Хочу поговорить о восхождениях на Ключевскую. На ней Фёдор Конюхов, наш приморский путешественник, был. Приветливые люди – начальник Юра Демянчук и жена его Марина.
– Север. Отдалённость. Климат суровый. Гостеприимство, взаимовыручка – здесь всегда так было. И в беде друг друга не бросали.
– Да, я помню, дружно жили. Мама, как напечёт пирожков, по соседям сначала несёт, угощает. Накроет тарелку полотенцем, чтоб не остыли, и несёт по морозу тёте Клаве, тёте Лизе. И они нам носили. По праздникам собирались большими компаниями. Спирт и бражку пили, всё «Славное море – священный Байкал…» пели. Много фронтовиков было, с орденами. Мне на пять лет гармошку германскую, трофейную, подарили. А вы не знали моих родителей?
– Нет, родителей ваших не знала. Меня в Ключах ещё не было. Приехала в 1971 году. И уже 39 лет в библиотеке.
– Ого! – искренне удивился я такому стажу. Подумал: директор знает посёлок от и до, что-то расскажет и об Арсеньеве.
– Как вам сказать… Знаю, что был здесь, но подробности вряд ли найдёте в наших фондах. Откуда они тут? 1918 год… Это ж глухомань страшная была. Дикий край. Районная газета «Ленинский путь» писала, кажется, об этом, но уже в наше время, к круглым датам. А вообще, знаете, что? В Усть-Камчатске живёт краевед Борисов Виктор Иванович. Вы сказали, что собираетесь туда? Так вот, можно поговорить с ним, он энциклопедист. Там и родился. Работал на консервном заводе, директором музея, помощником главы администрации Усть-Камчатского района. В школе работал. Написал много книг. Вот, как раз под рукой одна: «Усть-Камчатский район». Можете полистать.
– Фамилия знакома. В прошлом году, во Владивостоке, мне Станислав Кожан подарил его книгу «Ключи». Борисов в ней упоминает Арсеньева.
В Усть-Камчатске я вскоре побывал. Но, видимо, попал не в сезон. Впрочем, о каких сезонах можно говорить на пустынном берегу холодного Берингова моря? Впечатление – гнетущее: свинцовое небо, свинцовое море, всей этой свинцовой тяжестью придавленная тундровая растительность, сырая зябкость, проникающая внутрь костей. Сквозняк от Аляски до Магадана. Таким, по одёжке, и запечатлелся Усть-Камчатск. Выяснилось, что и с ночлегом проблемы. Борисова на месте не оказалось. Побывал в архиве, нашёл сведения об отце, отснял. С августа по январь ему предоставили очередной отпуск за несколько проработанных лет, но мы уехали совсем. И, не утруждаясь ожиданием оказии, я тут же рванул назад, пешком, в солнечные родные Ключи.
– Вы нам погоду привезли. Такой жары что-то и не припомню, – приласкала взглядом уже загорелого меня Зинаида Николаевна, как только я вернулся из Усть-Камчатска, успев сбегать и на вулкан Заречный. Долго стоял у бетонной тумбы с анкерами на его вершине, видимо, установленной геодезистами, скрупулёзно рассматривал панораму посёлка, имитировал картины детства, вспоминал. Голубое небо распахнулось на все пуговицы, обнажив белоснежные груди земли. Кратеры и фумаролы затаились, лишь один молочный дымок призывно вился над конусом. Это неугомонная Ключевская сопка лениво покуривала между приступами своего взрывного характера. Она уже десятый месяц не может успокоиться, говорил Юра.
С чем сравнить это чувство – чувство встречи с родиной после золотой разлуки? Да ещё созерцаемой вот так: всеми глазами, во всей первозданной, раскинутой красе? Было в этом панорамном объятии что-то от заоблачных снов, волшебное, но – постижимое: вот сейчас спущусь, как на парашюте, с Заречного, и нет этих пятидесяти лет…
Первый мой класс – в Ключах…
Он научил читать вдумчиво книги. Научил писать. Первый свой рассказ о путешествии я так и назвал: «Пишу кириллицей». Вечная благодарность педагогам, преклонение перед их нелёгким трудом. Но кто – первая учительница, привившая прилежность и тягу к высоким оценкам линейкой, однажды приложившись ею к моему затылку за то, что неправильно выводил хвостик у «двойки»?
– Зинаида Николаевна, кто бы это мог быть? Кто из учителей живёт здесь с тех пор? Я не помню ни имени-отчества, ни фамилии…
– Знаю только одного человека, кто в ту пору учительствовал, Марию Васильевну Атамас. Она в конце пятидесятых уже вела уроки. По-моему, в той школе, где вы учились, тоже работала. У неё педагогический стаж пятьдесят лет. Но ту школу закрыли. Сходите в четвёртую школу, это недалеко, там всё и узнаете. Четвёрка, вероятно, приняла дела Мордовской школы.
Первое, что я увидел в «четвёрке», – стенд, посвящённый Году учителя: «Учитель – слово святое». Две фотографии с Марией Васильевной. На одной – она в молодости, на другой – 2008 год, последний звонок в четвёртой школе. Удостоена высокой награды: ордена «Патриот Отечества».
Ольга Смирнова, учитель истории и естествознания, рассказала: мою десятую школу, Мордовскую, как её называли из-за вербованной мордвы, жившей по соседству, закрыли в 1975 году, объединив с четвёртой. Дала адрес и телефон Марии Васильевны, но встретиться нам не довелось. Да и вряд ли это была она. Та учительница была в возрасте, помнится мне.
Я вернулся в библиотеку. Зинаида Николаевна, приготовила подарки.
– Вот, – протянула книгу Александра Носкова «Я люблю эту землю!» – Она полгода как издана. Тираж небольшой, триста экземпляров, и её уже нет, отдаю свою. Александр Родионович гордость нашего посёлка: ветеран Великой Отечественной войны, поэт, шахматист, много работал с детьми, сотрудничал с газетами.
Открываю. Автограф: «Валерию Мечиславовичу на память о нашей библиотеке, о Ключах и о нашем ветеране, самобытном поэте А.Р. Носкове. 2 июля 2010 г. Муниципальное учреждение «Библиотека Ключевского сельского поселения» З.Н. Елисеева». Директор её и подготовила.
Едва дочитал дарственную надпись, получаю на память ещё стопку книг. Фотоальбом «Их знают. Их помнят. Ими гордятся», посвящённый ветеранам Великой Отечественной войны, составлен также Зинаидой Николаевной. И тоже подписан в дар. Не менее приятный подарок – небольшой альбом «Козыревский мастер», изданный к 80-летнему юбилею художника Александра Мешкова с репродукциями его картин и удивительных скульптурных поделок из дерева – в них отражены история, быт, искусство Камчатки. Меня поразило и то, что я, проработавший в органах рыбоохраны 28 лет, не встречал среди инспекторов Дальнего Востока по-настоящему увлеченных творчеством людей. А купленная мной в Петропавловске книга «Встречь солнцу» и подаренные Еленой Лабзовой, журналисткой из Мильково, «Тайны камчатских имён» и «Защитники Петропавловска (1854-1855)» Сергея Вахрина, также в прошлом работника Камчатрыбвода, говорят о том, что он всё же краевед. И ещё несколько ценных для меня книг вручила мне Елисеева. Среди них – «Ключевской деревообрабатывающий комбинат (1932-2002)», «Пойдём ныне по своему Отечеству» Виктора Борисова. Последняя содержит материалы о пребывании Владимира Арсеньева на Камчатке и, в частности, в Ключах 24 августа 2018 года. Приведены выдержки из дневников путешественника, где он говорит, по-видимому, о моей школе: «Раньше была церковно-приходская, с 1918 г. министерская двухклассная. Имеется 68 учеников». Арсеньев в неё заходил. Эпизодически упоминается Арсеньев и в пяти томах «Вопросов истории Камчатки», изданных компанией «Новая книга» и пролистанных мной в петропавловской библиотеке.
Бесконечно рад этим подаркам. На прощанье я сфотографировал Зинаиду Николаевну и уехал – с большой грустью о том, что не удалось как следует пообщаться с земляками, не увидел и не услышал истинно своей родины: с глухарями и медведями, с косяками кижуча, с грохотом и огнём вулканов, тряской земли, с доведённым до бешенной скачки сердцем, как это сделал в 1956-м Безымянный, на пике напряжения врезав каждый миг природного величия родины в память…
Через месяц-другой Зинаида Николаевна позвонила, предложила прислать стихи для книги «Здесь Родины твоей начало…», составляемой ею к 270-летию Ключей – с биографией посёлка, его знаменитыми тружениками, культурными событиями. Большая часть книги, пояснила директор, отдаётся литературному творчеству людей, для кого Ключи – родная земля. Для меня такое предложение было неожиданным и приятным, я его сердечно принял. И уже в 2011 году получил два экземпляра прекрасно изданной книги – с подборкой своих стихов, с фотографией и небольшим рассказом о себе, одну отправил старшей сестре Ольге, лучше меня знающей людей посёлка.
Публикация явилась, образно говоря, первым творческим рукопожатием с земляками, а самой книгой мы сказали друг другу: «Будем дружить!»
С той поры творческие связи с родиной стали крепнуть.
В 2014 году мне позвонила, разыскав через редакцию «Утра России», Жанна Германович, сотрудница Ключевской библиотеки: «Планируем издать сборник стихотворений поэтов-земляков. Присылайте свои». Из этого разговора я узнал и скорбную весть: Зинаиды Николаевны Елисеевой не стало.
Светлая ей память…
Елисеева по крупицам собирала сведения о людях, даже тех, кто многие годы живёт или жил вдали от Ключей. Выискивала, где только могла, их стихи. Жанне предстояло завершить эту работу, и она с ней успешно справилась, дала книге название-метафору: «Шёпот чернильных волн».
«Своим появлением на свет он <сборник> обязан Зинаиде Николаевне Елисеевой, человеку с доброй и ранимой душой, тонко ощущавшей красоту литературного Слова. Более сорока лет она служила людям посредством книги. Прошла путь от библиотекаря до директора Ключевской библиотеки. Вела большую краеведческую работу, собирала исторические сведения о Ключах и его удивительных жителях… В последний год своей жизни работала над материалами книги о земляках-поэтах…» – написала Жанна Германович в предисловии.
Надо ли говорить о том, какое место занимает краеведение в работе библиотеки небольшого, отдалённого от крупных административных центров поселения? Только здесь могут сохраниться собранные воедино сведения о его истории, культуре, трудовой и общественной жизни, патриотизме, творчестве, заслугах жителей, доступные в любое время для широкого круга интересующихся теми или иными вопросами людей. Как много и сам я узнал в библиотеке за несколько дней пребывания в Ключах всего того, что прошло в посёлке за полвека моего отсутствия. Этому способствовали и беседы с Зинаидой Николаевной, и прочитанная стопка подаренных книг, и завязавшиеся творческие связи с земляками, в том числе проживающими ныне в Приморье. В эти несколько золотых дней библиотека стала для меня счастливым связующим звеном с пятачком земли на Кирова, 165.
Когда в 2015 году присланный «Шёпот чернильных волн» – с репродукцией картины «Крестовская сухая речка» Александра Мешкова на обложке, с подборкой моих стихов, в том числе и для детей, с фотографией в горах Камчатки – коснулся моих глаз и слуха, сразу вспомнился разговор по телефону с Зинаидой Николаевной пятилетней давности. Я спросил тогда: «А вы сами стихи пишете?» – «Может, и было что-то в молодости… но в общем-то, нет…»
Но в книге – и её стихи, на фронтисписе, эпиграфом ко всему почти двухсотпятидесятистраничному повествованию:
Всходит над Камчаткой солнце алое,
Вулканы выплывают из ночи.
На огромной карте точка малая –
Эта точка называется – КЛЮЧИ!
Сколько испытаний было пройдено,
Сколько боли взял ты на себя.
Ведь Ключи для нас не просто Родина –
Это наша общая судьба!
К тому же Елисеева оказалась человеком заслуженным: почётный гражданин Усть-Камчатского района, ветеран труда, награждена почётной грамотой Министерства культуры России, удостоена областной премии имени Татьяны Куркан. В период её работы библиотека с 1975 по 1985 год завоёвывала звание «Библиотека отличной работы»…
8 марта 2019 года,
г. Находка